После прямой трансляции резонансного дела Бишимбаева с участием присяжных казахстанское общество проявило интерес не только к работе этого института, но и к судебной сфере в целом. Какие громкие дела ранее уже рассматривались в таком формате, будет ли расширяться практика онлайн-трансляций судов и нужно ли готовить граждан к потенциальной роли присяжного?
На эти вопросы в эксклюзивном интервью корреспонденту Kazinform ответила Председатель судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РК Назгуль Рахметуллина.
— До известного уголовного дела в отношении Куандыка Бишимбаева о суде присяжных в Казахстане мало кто знал. Скажите, пожалуйста, как часто ранее в стране применялся этот институт и как он сегодня развивается?
— Да, тема очень интересная для нашего общества и для всего мира в целом. В первую очередь, хотелось бы сказать о том, что рассмотрение дел судом присяжных — это общемировая практика. Во многих странах этот институт существует века. У нас он относительно молодой. Если говорить о том, почему этот правовой институт абсолютно необходим, потому что наличие суда присяжных свидетельствует о том, что государство является демократическим. Потому что закон, принятый в государстве, дает гражданам право участвовать в работе целой ветви государственной власти, каковой является судебная, и не просто присутствовать или лицезреть работу, а принимать решения.
Если говорить о мировом опыте, нельзя обойти США, там ежегодно проходит около 120 тысяч процессов с участием суда присяжных. Очень обширный спектр дел рассматривается, это 90% всех процессов в мире. Там действует так называемая «классическая» модель суда присяжных, она отличается в зависимости от штата, но действует общий принцип. Слушание дела осуществляется малым жюри, состоящим из 12 присяжных, которых выбирают стороны обвинения и защиты. Судебное следствие с участием присяжных построено на принципах состязательности, отделения функции обвинения от защиты. Если вы когда-то видели американские процессы или бывали на них, то судьи там являются только арбитрами, они активное участие в исследовании доказательств не принимают, все отдано сторонам, судья только регулирует сам процесс ведения. Затем, что касается вынесения вердикта, эти 12 присяжных удаляются в совещательную комнату без судьи. Они сами принимают решение по вопросу виновности или невиновности подсудимого. Затем председательствующий член состава присяжных в присутствии судьи и подсудимого оглашает принятый ими вердикт. И, соответственно, если вердикт был обвинительным, судья назначает наказание.
Есть другая модель суда присяжных, это французская, так называемая «смешанная» или «континентальная» модель, где в рассмотрении дела участвуют трое судей и девять присяжных. Здесь судебное следствие тоже отличается от англо-американской модели. Здесь судья играет активную роль в процессе. Он ведет допрос подсудимого, свидетелей, задает вопросы как уличающие, так и оправдывающие подсудимого. Прокурор играет активную часть в процессе. Затем в совещательную комнату удаляются как судьи, так и присяжные. И они решают здесь все вопросы — вопросы виновности и невиновности и вопросы назначения наказания. Затем судья оглашает принятый вердикт.
В нашей стране суд присяжных введен с 2007 года, существует 15 лет. И отправной точкой для создания суда присяжных в нашей стране послужила вот эта смешанная «континентальная» модель суда. У нас дело рассматривается одним судьей и десятью присяжными. Присяжные присутствуют во время судебного следствия. Они могут задавать вопросы через председательствующего судью допрашиваемым лицам, потерпевшим, свидетелям, экспертам и так далее. Затем в совещательную комнату для вынесения решений удаляются судья и 10 присяжных. Они в совещательной комнате отвечают на основные вопросы — имело ли место деяние, совершил ли его подсудимый и виновен ли он в этом деянии. И совместно и присяжные, и судья решают вопрос о назначении наказания. Решение принимается большинством голосов. Каждый имеет один голос, в том числе и судья. Голос судьи преимущества не имеет. То есть, обычным голосованием это решается.
Если говорить о цифрах, результатах работы суда присяжных за эти годы, с 2007 года по 2023 год судом присяжных рассмотрено 1856 дел. Вот такая цифра достаточно ощутимая, то есть определенные результаты.
— На самом деле, на мой взгляд, данный показательный кейс с участием суда присяжных продемонстрировал не только прозрачность, но и, наверное, необходимость таких процессов. Можете ли Вы привести примеры других сложных судебных процессов, которые рассматривались с участием присяжных заседателей?
— Первоначально к подсудности суда присяжных были отнесены дела об особо тяжких преступлениях, за которые были предусмотрены пожизненное лишение свободы или смертная казнь. Соответственно, количество дел было невелико. Первые три года в среднем — 50 дел. Например, в 2007 году всего 36 дел было рассмотрено судом присяжных. Затем подсудность менялась, одно время расширялась, потом сужалась.
С января 2023 года суду присяжных подсудны все дела об особо тяжких преступлениях, санкция за которые предусматривает более 12 лет лишения свободы уже без привязки к тому, есть ли пожизненное лишение свободы или нет. Это достаточно большой объем уголовных дел. Есть, конечно, определенные ограничения, нужно сказать. Например, судом присяжных не рассматриваются дела об убийствах, совершенных в военное время, в условиях чрезвычайной ситуации, террористические и экстремистские преступления, преступления в составе преступной группы. Но, тем не менее, вот это значительное расширение подсудности дало свои положительные плоды. Произошел резкий скачок таких дел. Если в 2007 году было всего 36 дел, в 2023 году уже 147 дел было рассмотрено.
С 2024 года подсудность еще расширилась. К подсудности суда присяжных уже отнесены некоторые виды тяжких преступлений и даже средней тяжести. Сейчас к подсудности суда присяжных относятся дела о пытках, дела о нарушении правил дорожного движения, повлекшие по неосторожности смерть двух и более человек, тоже нарушение, когда оно совершено в состоянии алкогольного опьянения.
По нашим прогнозам, расширение подсудности позволит увеличить количество таких дел. Данные дела рассматриваются Специализированными межрайонными судами по уголовным делам. Доля таких дел с участием присяжных в этих судах будет составлять около 69%. Для сравнения, до всех этих изменений их было чуть больше 3%. Такое значительное увеличение подобных дел будет.
Если говорить о каких-то прозвучавших делах, их очень много. Это дело об убийстве в Алматы, где мужчина обезглавил женщину, также убийство женщины-юриста в Алматы. Было убийство подростка, где шнурком от кроссовок задушили его, также дело об убийстве общественника в Карагандинской области. В связи с тем, что подсудность расширилась, очень много дел рассматривается судом присяжных, связанных со сбытом запрещенных веществ. Такое количество дел увеличивается с каждым месяцем.
— Как Вы считаете, после трансляции дела Бишимбаева в перспективе будет ли повышен запрос на рассмотрение дел именно в таком формате с участием присяжных?
— Рассмотрение дел с участием суда присяжных по закону осуществляется по ходатайству самого подсудимого. То есть, только подсудимый может решать, кому доверить судьбу — профессиональному судье или присяжным. Соответственно, чем шире подсудность суда присяжных, тем большее количество дел ими рассмотрено в таком порядке. Стабильная какая-то часть подсудимых выбирает именно такой порядок.
— Изначально, когда Куандык Бишимбаев потребовал проведения судебного процесса в открытом режиме и с участием присяжных, многие полагали, что он может оказать давление на присяжных заседателей. Насколько полезно применять суд присяжных? Всегдали это обеспечивает объективность решений?
— Это такой объемный вопрос. Сначала расскажу о положительных сторонах этого института присяжных, в чем они заключаются. Во-первых, присяжные, можно сказать, свободны от каких-то преждевременных внутренних установок, какого-то одностороннего восприятия ситуации. Чем это обусловлено? Присяжные не знакомятся с материалами уголовного дела. Профессиональный судья, когда начинает судебное свидание, разбирательство, он уже заранее обязан изучить материалы уголовного дела. То есть, когда он судебное следствие начинает, он уже знает, что говорил потерпевший, что говорил на следствии свидетель, какие есть по делу экспертизы, вещественные доказательства и так далее. Присяжные с материалами дела не знакомятся, соответственно, у них какое-то достаточно свежее восприятие обстоятельств дела есть.
Затем в судебном разбирательстве запрещено оглашать сведения о предыдущих судимостях подсудимого, о том, что он состоит на учете в организациях здравоохранения, к примеру, по поводу каких-то психических поведенческих расстройств, что он страдает алкоголизмом, наркоманией и так далее. Любые другие сведения, которые могут вызвать у присяжных предубеждения. То есть, такая у них достаточная есть сосредоточенность только на обстоятельствах дела.
Затем присяжным не представляются на исследования недопустимые доказательства. Это такие доказательства, в ходе сбора или фиксации которых существенно нарушены нормы уголовно-процессуального закона, которые повлияли на достоверность полученных данных. Если судья только профессионально рассматривает дело, он изучает все доказательства, в том числе допустимые, недопустимые. Конечно, он потом дает оценку, какие он из них принимает как доказательства, какие нет. А присяжные изначально ограждены от таких доказательств. То есть, те доказательства, результаты которых вызывают сомнения, присяжным не представляют для того, чтобы это было действительно решение объективным.
Присяжные также не мотивируют свой ответ. Вот если вы видели приговоры, вынесенные с участием присяжных и вынесенные профессиональным судьей, чем они отличаются? В приговоре с участием присяжных есть только описательная часть, то есть обстоятельства преступления или предъявленное обвинение. И дальше просто идет констатация факта, что присяжные такое решение приняли. Если профессиональный судья должен изложить все показания, привести свои доводы, где-то отвернуть или согласиться с доводами сторон, то есть, это мотивирующая часть достаточно объемная, то присяжные этого делать не должны. Они освобождены от всех этих сложных юридических процедур, они только отвечают на вопрос по своему внутреннему убеждению, руководствуясь совестью и законом и не более того. Для того, чтобы они вынесли такой объективный, беспристрастный вердикт, учитывая, что они какими-то профессиональными, специальными знаниями не обладают, им достаточно вот на эти вопросы ответить.
Потом, если вы были на процессе, видели трансляцию дела, отличается, конечно, вообще качество участия сторон в процессе. Если обратите внимание, в процессах с участием присяжных, стороны более активны. Они достаточно эмоциональны, особенно в прениях сторон и так далее. Процессы с участием профессионального судьи это в более умеренной форме, потому что стороны больше на профессионализм судьи ориентируются. Поэтому нужно сказать, что в процессах с участием суда присяжных действительно состязательность сторон действует. Они активно свою работу выполняют, качество работы сторон очень высокое, как гособвинения, так и защиты.
Если говорить о том, как обеспечивается их объективность, принятого ими вердикта, необходимо сказать, что есть определенные процедуры пересмотра суда присяжных, их решения. Если в приговоре, вынесенным профессиональным судьей, там очень большой перечень, по которому приговор может быть пересмотрен, то в отношении суда присяжных — только какие-то процедурные моменты. То есть, если в состав присяжных попали ранее судимые лица, лица, которые являются родственниками участников процесса или им представили вот эти недопустимые доказательства или отклонили ходатайство сторон, которые по исследованию доказательств, которых необходимо было представить присяжным и так далее. При этом, судьи, когда рассматривают жалобы, ходатайства прокурора на приговоры, вынесенные с участием присяжных, не вправе анализировать, правильно ли они вообще вердикт вынесли. Вдруг там присяжные ошиблись, осудили невиновного или, наоборот, оправдали человека, который невиновен в совершении преступления. То есть, об этом судьи вообще речи вести не могут, и в этой части они не анализируют. Только процедурные моменты, по которым пересмотр возможен.
— Кто сегодня в Казахстане может стать присяжным заседателем и как отбирают кандидатов?
— Сейчас в законе есть достаточно четкая регламентация, кто может кандидатом быть в присяжные заседатели. Это лицо, достигшее 25 лет. Выбрана законодательно такая планка достаточно логичная, когда присяжным заседателем может быть человек, который уже имеет образование определенное, какой-то жизненный опыт и может самостоятельно принимать решения. И есть целый перечень требований, который позволяет объективно отобрать состав присяжных.
К примеру, в состав присяжных не могут попасть лица, имеющие непогашенную и неснятую судимость, лица, которые состоят на учете в организациях здравоохранения по поводу психических и поведенческих расстройств. Судьи, прокуроры, сотрудники правоохранительных органов тоже присяжными быть не могут. Соответственно, также лица, которые являются родственниками сторон и так далее, лица, которые старше 65 лет, например, им будет сложно воспринимать, лица, которые не владеют языком судопроизводства. Перечень достаточно большой. Такая логично выстроенная цепочка, которая позволяет этот отбор правильно провести, объективно все обеспечить.
— Впервые также в истории отечественного правосудия была применена практика онлайн-трансляции судебного процесса. Скажите, пожалуйста, планируете ли Вы расширять эту практику?
— Во-первых, тот процесс, о котором вы говорите, там действительно трансляция была осуществлена по ходатайству сторон. Нужно отметить, что сам осужденный ходатайствовал о проведении трансляции. Заседание было открытым. Соответственно, открытость предполагает, что каждый желающий может зайти в зал судебного заседания и присутствовать там от и до окончания судебного разбирательства. Единственное, конечно, не всегда это возможно, всех желающих вместить, как это было по этому делу.
Трансляция, конечно, не может нести повсеместный характер, когда каждое дело транслируется. Во-первых, это очень трудоемко, у судов нет какой-то материально-технической базы. В принципе, это самоцелью для суда не является. Наша главная задача — отправление правосудия.
Но если говорить о том, нужна ли дальше трансляция судебных процессов, то напомню о том, что и в советское время, и сейчас это есть — суды осуществляют выездные судебные процессы в учебные заведения, трудовые коллективы. Для чего это делается? Потому что суд не только должен ограничиваться разрешением дела, суды выполняют праворазъяснительную работу. Принимают меры по предупреждению совершения нарушений закона, в том числе преступлений. Если говорить в этом свете, то есть смысл транслировать процессы на какие-то животрепещущие темы. К примеру, по делам, связанным с незаконным оборотом наркотических и психотропных веществ. Это сегодня злободневный вопрос для нашего общества. К сожалению, большое количество молодежи и подростков оказываются вовлечены в такую преступную деятельность. И вот такие выездные судебные процессы и трансляции направлены то, чтобы подрастающее поколение и взрослые сограждане понимали, что это есть преступление и оно предусматривает суровое наказание, также в целях добиться оздоровления нашего общества.
— А как шла техническая подготовка к суду в открытом режиме?
— Насколько я знаю, суду, который рассматривал дело, помощь оказывали средства массовой информации. Потому что, как я говорила, у нас такой материально-технической базы нет. У нас во всех процессах, независимо от того, открыты они или закрыты, ведется аудио, -видеофиксация судебного разбирательства, и записи хранятся в материалах дела. Конечно, для трансляции это не совсем подходит, и при взаимодействии со средствами массовой информации это было сделано.
Если говорить по трансляции, большинство процессов в открытом режиме рассматриваются, это по закону. Закрытые процессы, разумеется, не могут быть транслированы. Это процессы, связанные с половой неприкосновенностью несовершеннолетних, преступления, совершенные несовершеннолетними. Но даже в открытом режиме не все процессы могут быть транслированы. Почему? Вот, к примеру, здесь же есть не только требования законов, но и какие-то нормы морали. Например, убийство малолетнего ребенка. Возможно, потерпевшая сторона не будет согласна с трансляцией. То есть, все эти нюансы необходимо учитывать. И, конечно, наша главная цель суда — это праворазъяснительная работа и повышение правовой грамотности населения, чтобы люди увидели сами, как происходит судебное разбирательство, чтобы это не было для них непонятным чем-то, как выступают стороны, каков порядок. Сами знаете, что высказывания судьи не стали транслировать, как она разрешает ходатайства и так далее. Я считаю, что для людей это полезно, конечно, знать, потому что судебная система открытая. Завтра, может быть, наши многие сограждане будут участвовать в качестве присяжных. И поэтому для них такие процессы новыми не будут абсолютно.
— Как Вы считаете, насколько сегодня казахстанское общество подготовлено к суду присяжных? В целом, нужно ли готовить наших граждан к участию в судах в качестве присяжных заседателей?
— Я считаю, что наше общество абсолютно готово, никакого времени нам для этого дополнительного не нужно. В нашей стране все люди получают основное обязательное образование, люди абсолютно социально активные. У нашей молодежи, населения в целом есть доступ к любой информации через интернет-ресурсы, будь то о порядке рассмотрения дел, если они хотят какие-то правовые знания получить и так далее. Поэтому я считаю, что абсолютно готовы. То есть, какой-то специальной подготовки для этого не нужно. Почему?
Потому что, во-первых, в процессе судья разъясняет все права, обязанности, как порядок голосования идет и так далее. А если мы говорим о какой-то специальной подготовке: смысл ведь суда присяжных в том, чтобы это были люди, далекие от судопроизводства, у которых новое, свежее восприятие вообще правовой ситуации, обстоятельств дела, смысл именно в этом заключается.
Поэтому в законе написано, что абсолютно не имеет значения социальное положение кандидата, имущественное, наличие образования, направление высшего образования, работает он или не работает, имеет семью или нет, то есть, никакой дискриминации по этому принципу не должно быть. Есть только основные требования, которым должен наш гражданин соответствовать. Я считаю, что абсолютно другой какой-то подготовки не нужно.
— И последний вопрос. Скажите, пожалуйста, насколько сегодня защищены граждане, которые участвовали или участвуют в судах в качестве присяжных заседателей?
— Есть в уголовно-процессуальном кодексе, что меры безопасности могут быть приняты в случае, если в этом есть необходимость — есть какая-то угроза или применение насилия в отношении присяжного заседателя, с целью оказать на него давление для принятия какого-то определенного решения. Но нужно сказать, что помимо вот этих каких-то крайних мер, законодательством уже предусмотрены механизмы, которые позволяют обезопасить присяжных. Остановлюсь на некоторых.
К примеру, присяжные по вопросу виновности и невиновности голосуют тайно и письменно. Это о чем говорит? То есть, каждый из них не знает, как голосует другой, они там свои фамилии не ставят, для них остается тайной, кто как проголосовал. Это раз. Во-вторых, в приговоре фамилии присяжных не указываются, только фамилия судьи, хотя решение они принимают вместе. Это сделано для того, чтобы присяжные не переживали, не боялись какого-то негативного отношения, последствий каких-то со стороны обвинений и защиты и так далее. Вот такие механизмы есть. На сегодняшний день каких-то заявлений от присяжных о том, что на них оказывалось давление, нет.
Фото: Солтан Жексенбеков / Kazinform
